Немецкий политический класс в целом куда более однороден, а во Франции все сейчас гораздо сложнее. При этом французская относительная самостоятельность на сегодняшний день не может оказать серьезного влияния на ход холодной войны России с Западом, однако конфликт будет долгим, поэтому надо смотреть на перспективу, на то, как все будет через несколько лет. В том числе внимания достойно то, кто будет находиться у власти во Франции.
Парадокс предстоящих в это воскресенье президентских выборов во Франции в том, что две трети избирателей хотят смены главы власти, но Эммануэль Макрон переизберется еще на один срок. Не в первом туре, а через две недели — во втором. Возникает вопрос: почему французы так непоследовательны?
Проблема не в силе действующего лидера, а в разделении тех, кто выступает альтернативой даже не ему, а в целом правящей элите. Контрэлита чрезвычайно популярна во Франции, но ей пока что не удалось проломить отлично выстроенную правящей элитой систему управления выборами. Однако с каждыми президентскими выборами атака контрэлит становится все более успешной.
Нынешние выборы уже седьмые, а бюллетенях есть фамилия Ле Пен. В 1988 году она появилась впервые: тогда это был Жан-Мари, который тут же набрал порядка 15% голосов. С тех пор лишь один раз (в 2007 году) Ле Пен получил меньшее количество, а однажды, в 2002-м, ему даже удалось выйти во второй тур против действующего президента Жака Ширака. Но тогда Ле Пен увеличил свой результат меньше чем на 1%: настолько сильно был демонизирован, причем как он сам, так и его Нацфронт. Радикалы, националисты, чуть ли не фашисты — все французские СМИ и элита объединились против Ле Пена, а избиратели боялись голосовать за него, так как его представляли простым жителям как «ужасного человека».
При этом в 2012-м вместо отца на выборы отправилась дочь: дебютировав с 18%, Марин Ле Пен на следующих, уже в 2017-м, набрала 21% и вышла во второй тур. И хотя в первом она уступила Эммануэлю Макрону всего 2,5%, во втором разрыв был двукратным — 33% против 66%. С того момента прошло 5 лет — и что мы видим сейчас?
Отставание Марин Ле Пен от Макрона на этот раз увеличилось до 5-6%, но это в первом туре. А вот во втором, который состоится 24 апреля, все уже совсем не так, как было в относительно далеком 2017-м: сейчас расклад 48% против 52%. То есть Макрон снова побеждает, но уже с совершенно другим результатом и преимуществом. Следовательно, Марин осталось сделать всего один шаг до Елисейского дворца — не сейчас, а еще через 5 лет, на выборах.
Почему произошли такие колоссальные изменения в настроениях французов? Можно выделить три главные причины.
Во-первых, меняется ситуация в стране и мире. Если раньше Ле Пен, которая призывала к ограничению миграции и критиковала ЕС, еще можно было бранить за «экстремизм» и «ксенофобию», то теперь с ней согласны как минимум 50% французов.
Во-вторых, изменилась и сама Ле Пен, она отдрейфовала в сторону центра, включив в свою экономическую программу большое количество левых принципов.
В-третьих, на нынешних выборах появился Эрик Земмур — популярный журналист, который создал партию «Реконкиста» и занял радикально правый фланг, призывая к выходу из состава ЕС и НАТО, а также выступая против глобализации и миграции. Вся повестка выборов радикализировалась, и на его фоне Марин Ле Пен смотрится почти центристом, а это облегчает переток голосов к ней.
Поэтому, хотя изначально казалось, будто появление Земмура было невыгодно Ле Пен и ее «Национальному объединению», в итоге неистовый Эрик сыграл ей на руку, обеспечив налет респектабельности в глазах колеблющихся во втором туре французов. В это воскресенье Земмур получит около 10%, и, независимо от того, призовет ли он своих сторонников голосовать за Ле Пен (а, скорее всего, он именно это и сделает), абсолютное большинство их 24 апреля отдадут свои голоса за нее.
Российский фактор оказал немалое влияние на грядущие выборы, так как трое из четырех лидирующих на данный момент кандидатов (кроме Ле Пен и Земмура, еще и левый Жан-Люк Меланшон с «Непокоренной Францией», набирающий более 15% головой) изначально третировались проатлантической прессой как «пропутинские кандидаты». После начала спецоперации России, направленной на демилитаризацию и денацификацию Украины, им пришлось в той или иной степени осудить Владимира Путина и Россию, но это не означает, что их подход к отношениям с нашей страной принципиально изменился. Никто из лидирующих кандидатов не хочет изоляции РФ, так как это будет изоляцией Европы от нас, а также полным подчинением Франции англосаксам, а это именно то, против чего выступают Меланшон, Земмур и Ле Пен.
Пока Париж останется под управлением пиар-проекта проатлантических элит под названием «Макрон», но время начало идти быстрее и Европа вступает в полосу серьезнейших внутренних и внешних испытаний. Выбраться из них с сохранением самой себя Франция в состоянии, только если защитит свою самостоятельность, а в этом вопросе ей не обойтись без восстановления отношений с Москвой и смены правящих элит.
Ранее президент Франции Эммануэль Макрон призвал в ближайшем будущем не ждать завершения российско-украинского конфликта. По его словам, Россия не станет идти на дипломатические уступки в предстоящие несколько недель.
