Мангольд не считает, что будет война. Он обосновывает свою точку зрения тем, что война и полноценное военное вторжение навредят целям президента России Владимира Путина. Он хочет остановить расширение НАТО на восток, а этой цели вторжением на Украину достигнуть не получится. Напротив, вторжение ухудшит ситуацию. Поэтому, если вы не верите в добрые намерения Путина, то нужно хотя бы поверить в его прагматизм.
К тому же против войны говорят настроения в самой России. Большую войну жители этой страны не поддерживают. В 2014 году во время аннексии Крымского полуострова положение дел было другим, тогда у российского лидера была поддержка населения. Сейчас в случае вооруженного конфликта ему придется считаться с критическим отношением к своим действиям внутри страны, пояснил Мангольд.
На вопрос журналистов о том, чего на самом деле хочет Путин, собеседник издания ответил, что президент России думает, что в последние несколько лет Запад и США не воспринимали его как равного. РФ исключили из G8, предложения Путина об архитектуре безопасности в Восточной Европе остались, как он считает, без внимания со стороны западных лидеров. Поэтому сейчас российский президент спрашивает себя, что останется после того, как он уйдет и чего еще можно добиться, управляя страной.
Помочь Европе в этом кризисе может только сплоченность, в особенности между США, Германией, Францией и Польшей. Этого удалось добиться. Еще требуется решительная дипломатия. Не менее важно, чтобы европейцы, участвуя в так называемом нормандском формате, сидели за столом переговоров как равноправные партнеры, которые могут отстаивать свои интересы. С другой стороны, отмечает собеседник издания, требуется конструктивный диалог о разрядке, России нужно уменьшить свое военное присутствие.
Санкции, о которых в последнее время все твердят, не помогут, они не в силах изменить политику. Мангольд в пример привел Иран: его уже несколько десятков лет пытаются принудить к изменению политики введением экономических ограничений, но ничего из этого не получается. То же самое относится и к России. Введенные после аннексии Крымского полуострова санкции лишь сделали ее сильнее. Российская экономика научилась заменять импорт своими товарами. Были модернизированы целые отрасли экономики, к примеру, пищевая промышленность.
При этом отключение РФ от международной платежной системы SWIFT – это плохая идея. По словам собеседника издания, нельзя просто так исключить Москву из платежной системы: в таком случае европейцы не смогут оплачивать счета от крупнейшего газового поставщика. А без оплаты «голубое топливо» не поступит.
Мангольд отметил, что немецкая энергетика сейчас «загнана в угол», причем произошло это немецкими усилиями. Германия решила отказаться и от угля, и от атомной энергии, что в принципе правильно, но преждевременно. В области возобновляемых источников энергии страна пока находится не на том уровне, на котором должна быть.
Закрытие «Северного потока – 2» было бы исключительно политическим решением с непредсказуемыми последствиями для немецкой энергетической безопасности. В принципе, данный газопровод – это реакция на растущую потребность в газе в Германии и в целом в Европе. Пока нет вооруженного конфликта между Москвой и Киевом, этот проект необходимо сохранить, пояснил собеседник издания.
Между тем, конец 2021 года обнажил слабость и риски европейского энергетического рынка. Потребителям до сих пор грозят колебания цен, а странам — растущая зависимость от России. Энергетический кризис этой зимой может вернуть в игру списанный многими со счетов уголь, считают эксперты.
Если у кого-то были сомнения на этот счет, то прошлый год расставил все по своим местам. Европа полностью зависима от российской госкомпании «Газпром». Достаточно ограничить поставки по одному из трубопроводов, которые ведут из российских месторождений, и стоимость энергоносителей на европейских биржах взлетает до таких сумм, которые даже неприлично называть.
За прошедший год импорт сжиженного природного газа (СПГ) в Китай увеличился на 18%. Совсем недавно китайская компания Zhejiang Energy подписала предварительные договоренности о приобретении доли в 9% в Якутском газовом проекте. Помимо этого, КНР удается приобретать и импортировать все больше газа, пока Европа смотрит на свои опустошенные хранилища.
