«Возил двухсотых»
Сергей Панин — из Николаевской области. Ему 34 года. У него четверо детей, старшему — 18 лет. Мобилизовали мужчину в марте — вручили повестку на блокпосте, когда он с женой поехал на рынок.
Многодетный отец до последнего рассчитывал, что в армию не призовут. В том числе по состоянию здоровья: 8 лет назад угодил в ДТП, сильно повредил правую руку.
Однако его все же отправили в 56-ю бригаду ВСУ. Говорит, что база была в Запорожье — он возил туда еду. Готовили для бойцов в школах и детсадах. Затем — в Днепропетровскую область, там дали машину скорой помощи, двух человек и послали в Невельское под Донецк, а в июле его перебросили в Пески.
Задача Панина заключалась в том, чтобы забирать погибших и раненых. Ему не нужно было ездить по передовой на газели, но все же пришлось. По идее, оттуда людей надо вывозить на танке, чтобы была броня, а не на машине.
Мужчина был на позициях «Хабиб», «Вегас», «Флагман» и «Рубин». Почти за месяц в Песках транспортировал пять «двухсотых» и шесть «трехсотых». У всех раненых — контузии и осколочные. Некоторых погибших пришлось буквально собирать по частям. В плен Панин попал в середине августа.
Рассказывает, что ждал ротацию, надеялся перебраться поближе к дому. У него в поселке царят разные настроения: одни выступают за киевскую власть, а другим вообще все равно, под каким флагом жить.
«Главное — люди хотят мира»,
отметил мужчина.
Он и сам его хочет. К тому же в Россию ездил регулярно — на заработки в Москву. Теперь рассчитывает на обмен.
«Без техники и вооружения»
Сослуживца Сергея Панина — Александра Балта — призвали еще в середине мая. Не хочешь идти служить? Лишение свободы сроком до 10 лет. Привезли его в военкомат в Первомайске Николаевской области.
Опыт службы есть: в 2014-2015-м тоже мобилизовали. Тогда украинец охранял боекомплект. В этот раз задача та же. Его и еще семерых сослуживцев посреди ночи перебросили в Донецкую область. Сами не знали, куда едут, — только на месте поняли.
Бойцов встретил старший сержант, провел небольшую экскурсию, никаких указаний не давал. Прибывшие разбрелись по позициям, Балта был на «Янтаре», а уже на следующих день попал в плен.
«Ожидал худшего»,
признается украинец.
Однако с ним обращаются хорошо, жаловаться не на что, надеется, что скоро увидится с родными. Обещает никогда больше не брать автомат в руки, если вернется домой.
Балта подчеркнул, что среди мобилизованных ярых патриотов Украины не встречал. У всех есть работа и семьи. Люди хотят мира. Первое время, как и многие, думал, что защищает родину. Однако киевский режим их бросил, как «пушечное мясо», без техники и вооружения.
«Сами по себе»
50-летний Андрей Кулай говорит, что бойцов предоставили самим себе. Командование куда-то исчезло. Единственное, что посоветовали, — не высовываться.
И так провели две недели, пока не выдвинулись на другую позицию — проверить, как она оборудована. Из десяти человек добрались только четверо — бил миномет. Выживших взяли в плен.
Опыт у Андрея тоже имеется — в 2014-м служил в Национальной гвардии. По его словам, тогда все было гораздо патриотичнее. Бойцы считали происходящее справедливой и правильной борьбой, а теперь ничего не понятно. Хотят люди жить отдельно — пусть живут. Из Николаева на фронт забрали и больных, и хромых, и возрастных. Спрятаться удается не всем, боятся уголовной ответственности.
От позиций, говорит украинец, ожидал большего. Ведь 8 лет прошло, но, как оказалось, ВСУ не были готовы к длительной обороне.
Трудности с обменом
Андрея Кругленко в Николаевской области ждут мать и жена. Повестку вручили в апреле. Некоторые откупались — за 600 долларов. Но у него на руках столько не было, простой работяга. К тому же не хотел рисковать.
Сначала охранял технику в Запорожье, а летом отправили на фронт. Должны были заменить тех, кто на передовой. По какому принципу составляли списки — непонятно.
Под Песками пробыл пару дней. Новобранцы ничего не умеют, неясно, зачем их вообще туда отправляют. Причем дисциплины нет ни среди солдат, ни среди офицеров, отметил боец. Его взяли в плен, когда возвращался на пост после рытья окопов. Сослуживцы уверяли его, что будут бить и издеваться.
«Ничего подобного»,
отрезал Кругленко.
Это подтверждает уполномоченный по правам человека в ДНР Дарья Морозова. По ее словам, все пленные обеспечены питанием, одеждой и средствами гигиены. Вовремя оказывают и медицинскую помощь.
На данный момент омбудсмен активно занимается вопросом обмена. Прямого диалога между Киевом и Донецком нет, в связи с чем вопрос решают российские переговорщики. Морозова, в свою очередь, собирает обращения от родных, причем как донбасских, так и украинских пленных.
«Во всех без исключения случаях я разъясняю права, шаги, которые нужно предпринять»,
говорит она.
Последний крупный обмен состоялся в конце июня. Многим бойцам ДНР, подчеркивает Морозова, понадобилась медицинская помощь. С ними обращались жестоко — в нарушение Женевской конвенции. Правозащитник писала и звонила в различные международные организации, но там на ее просьбы и доказательства никак не отреагировали.
Между тем солдаты ВСУ продолжают рассказывать о напряженной обстановке на фронте и безответственности украинских властей. Так, в соцсетях появился пост украинского военнослужащего Владимира Регеша, который описал текущую ситуацию в стране.
