В их основе лежит древняя и основополагающая идея декадентского и аморального Запада. Чтобы разобраться в нынешней ситуации в целом, нужно обратиться к речи российского лидера, которую он произнес в октябре прошлого года в хорде заседания дискуссионного клуба «Валдай».
По его словам, кризис, с которым Россия столкнулась — концептуальный и даже цивилизационный. По сути, это кризис подходов и принципов, которые определяют само существование человека на планете. Кто-то на Западе считает, что агрессивное вымарывание страниц своей истории, «обратная дискриминация» большинства в интересах меньшинств или требование отказаться от привычного понимания таких базовых вещей, – это вехи движения к общественному обновлению.
В России другая точка зрения, подавляющее большинство российского общества точно считает по-другому. Люди считают, что нужно опираться на свои духовные ценности, на историческую традицию, а также на культуру русского многонационального народа, подчеркнул Путин.
В 2013-м он сказал более провокационно: на Западе ведется политика, которая ставит на один уровень многодетную семью и однополые браки, веру в Бога или веру в сатану. Запад уже называют «великим сатаной». Такое отношение к нечестивому и умирающему «Западу» пошло еще с начала зарождения новой России при Петре Великом. Причем такая риторика встречалась и в западном мире, часто ее можно было услышать после поражений в войнах или революций.
Франкоязычный католический философ, литератор, политик и дипломат Жозеф де Местр называл революцию 1789 года «сатанинской». В начале прошлого века, немецкий публицист Освальд Шпенглер говорил об упадке Запада в своей книге. В июне 1940 года маршал Петен оправдал свое поражение следующими словами:
«Дух наслаждения разрушил то, что построил дух жертвенности».
Если говорить про современных писателей, то идея нравственного и цивилизационного упадка оказалась больше всех близка Мишелю Уэльбеку, книги которого есть и на русском языке. Неизвестно, читали ли в окружении Путина роман «Уничтожить», но элиты могли увидеть в творчестве автора представление о закате Запада.
Не углубляясь далеко, чтобы предсказать отход от истории, многие авторы, с идеологической предвзятостью или без нее, в последние несколько лет отмечали отказ от общих идеалов. Как можно судить из работ политолога Жерома Фурке, отказ от воинской повинности, а также падение уровня образования, дискредитация партий и профсоюзов лишили Францию структурного ориентира. С того момента духовно-нравственный вакуум стал заполняться политическим и религиозным радикализмом, а также новыми верованиями.
Как и Солженицын до него, Путин убежден, что «кто теряет своего Христа, тот теряет свой народ». Эта точка зрения предполагает, что ни один народ, который питается проповедями, не в силах погрузиться в западный нигилизм. Именно поэтому российский лидер может рассчитывать на поддержку патриарха Московского и всея Руси Кирилла. На католическом Западе с пустующими церквями есть мнение, особенно после Второго Ватиканского собора, что католицизм наивен, даже пассивен в какой-то степени перед силами, которые подрывают веру.
Славянофильство издавна привило ненависть к любой цивилизации, которая воодушевлена Древним Римом. Православная церковь справилась. В России она сохранила свою идеологию с момента зарождения.
Между тем, в Европе вырос спрос на таблетки калия йодида, потому что местные жители стали бояться радиационного отравления. Некоторые европейцы рассказали, что они начали закупать лекарственные препараты после того, как Владимир Путин приказал перевести ядерный арсенал в режим повышенной боевой готовности.
