Как сообщает издание «Профиль» со ссылкой на экспертов Высшей школы экономики (ВШЭ), подобное происходит, как среди граждан России, так и в других странах.
Харассмент на работе – кто рискует больше?
На 16,5 ч. в неделю больше, чем мужчины, тратят россиянки на домашний труд. Не секрет, что львиная доля бытовых задач лежит именно на женских плечах. И это – вопреки наличию обычной оплачиваемой работы как у мужчины, так и у женщины.
По данным экспертов, женщины в целом тратят на работу и домашние хлопоты на 8,5 ч. больше, чем мужчины. Иными словами, женщины просто работают в две смены.
К тому же, в пандемию именно на женщин легла вся организация домашнего досуга и обучения детей. Некоторые женщины даже были вынуждены уйти с работы. По данным исследования компании McKinsey, женщины с маленькими детьми больше прочих лишились рабочих мест в пандемию ковида.
Именно из-за семьи женщины гораздо чаще вынуждены подстраиваться -находить работу ближе к дому, ставить крест на своей карьере и получать копейки, а также – неудобный график. Поэтому и от милости работодателя женщины зависят больше. Что и создает самые благоприятные условия для злоупотреблений со стороны боссов – вплоть до харассмента.
Старший научный сотрудник Института социологии Федерального научно-исследовательского социологического центра РАН Ольга Мирясова без особого оптимизма смотрит в будущее, так как уверена – то, что происходит в мире сейчас, усугубит проблему насилия и харассмента еще больше в трудовых коллективах. Ведь зависимость женщин вырастет еще больше.
– Когда человек просто трепещит от мысли лишиться работы, или когда он только-только ее нашел, когда проходит испытательный срок, вполне вероятно, что его/ее бедственная экономическая ситуация способна заставлять его смиряться со многим – и с хамством в свой адрес в том числе, – пояснила Мирясова. – Женщины без высшего образования, которые работают в теневом секторе на низкооплачиваемых работах, у которых на иждивении есть дети, а также женщины-мигрантки рискуют больше всего. У них просто нет знаний о том, как правильно обратиться в суд, да и ресурсов для таких обращений тоже нет.
По словам специалиста, подобное происходит в каждый кризис и этот – не исключение.
Также за годы пандемии сами формы харассмента поменялись.
Об этом свидетельствуют результаты исследования в тех странах, где проблеме уделяют повышенное внимание постоянно.
Так как люди стали больше общаться с сотрудниками онлайн, количество домогательств выросло именно в мессенджерах и письмах. К таковым можно отнести отправку сексуализированных изображений и видео, а также – навязчивый флирт:
– Поверьте, это не так уж и безобидно, – уточнила Мирясова. – Выйти из рабочих чатов сотрудник просто не имеет права. Так и начинается травля.
Дистанционный формат работы в отдельных случаях создал даже больше предпосылок для домогательств. Агрессору стало гораздо проще преследовать жертву, если она дежурит, в то время как все остальные работают удаленно.
В группе риска – конкретные профессии
С харассментом и насилием на работе сталкиваются почти 40–50% трудящихся всего мира, в том числе и из России. В докладе «Обзор ситуации с насилием и харассментом в сфере труда в перспективе применения и ратификации Конвенции МОТ №190 в Российской Федерации», который опубликован Конфедерацией труда России (КТР), сказано об этом весьма однозначно.
По определению Международной организации труда «насилие и харассмент в сфере труда – ряд неприемлемых форм поведения и практик или угрозы таковых … для причинения физического, психологического, сексуального или экономического вреда».
Сюда можно отнести и словесные оскорбления, и запугивание, и домогательства, а также преследования, административные, экономические или финансовые злоупотребления по отношению к работнику. Сексистские высказывания также относят к гендерному притеснению.
Объектами домогательств в подавляющем большинстве становятся женщины, чье продвижение в карьере зависит от чьего-то субъективного мнения. Именно они и находятся в полной зависимости от агрессора.
Сотрудники, которые по роду деятельности пребывают в постоянном контакте с людьми и взаимодействуют с социально ненадежными группами, чаще остальных подвергаются насилию и харассменту – это сотрудники медучреждений, официантки, соцработники, работники в сфере торговли, гостиничного бизнеса, клининга, а также представители домашнего персонала – сиделки, няни, прислуга. В отношении студенток учебных заведений также весьма распространены сексуальные домогательства.
Почему всем все равно
Не секрет, что и правительство, и бизнес считают данную проблему навязанной и надуманной извне. Большинство российских женщин предпочитают терпеть домогательства молча, боясь лишиться работы и получить какой-то негатив и осуждение взамен поддержки.
Специалисты подчеркивают – феминистская повестка чисто официально у нас не запрещена, но и какой-то значительной ее не считают.
В исследовании ВШЭ говорится, что на государственном уровне поддерживаются именно традиционные патриархальные ценности.
«Гендерное насилие почти вписано в культурный код и имеет место быть в каждой четвертой семье» – пишут авторы исследования.
Да и само общество не спешит как-то поддержать жертв насилия – как семейного, так и харассмента. Часто действия агрессора можно оправдать по принципу «сама виновата»:
– Это трудный характер или женская глупость, какое -то неприемлемое сексуальное поведение, излишняя покорность, обычная финансовая несостоятельность, или – корысть, – говорят эксперты. – Насильник не обсуждается вовсе.
Склонность к отрицанию данной проблемы, как правило, проявляют люди, которые подвержены гендерным стереотипам. Эмоциональное и финансовое насилие в принципе таковым не считается.
Автор исследования добавляет, что установление равноправных отношений обязано идти со стороны государства. Проблему прежде всего нужно признать, после чего активизировать работу кризисных центров.
– А уроки семьеведения в школах надо и вовсе заменить гендерным образованием, – заключают эксперты.
Что не запрещено, то – разрешено?
«Эффективной правовой защиты для жертв сексуализированного харассмента в России нет» – написано в докладе КТР. А значит, и судебной практики по таким делам – мало.
Если агрессора привлекают к ответственности, скорее, это – исключение из правил, ведь очень редко у работника получается представить какие-то значительные доказательства суду, да и самого его часто подвергают травле.
Попытки отстоять свои права в суде часто заканчиваются ответными исками о клевете.
В декабре 2020 года статью 128.1 – «Клевета» Уголовного кодекса РФ дополнили новой формой распространения клеветы:
«с использованием информационно-телекоммуникационных сетей, включая сеть Интернет».
В составе самого преступления появилось «обвинение лица в совершении преступления против половой неприкосновенности и половой свободы личности».
Ужесточили и ответственность – до 5 лет лишения свободы. Комментируя эти поправки, многие эксперты указали, что жертвы насилия будут теперь еще больше бояться заявлять о пережитом опыте.
Как сообщил автор доклада Конфедерации труда, нужно комплексное изменение нынешнего правового регулирования, которое предусматривало бы меры против гендерно обусловленного насилия, некие четкие принципы защиты, ответственность и способы выявления и профилактики, как и меры поддержки жертв и методы работы с агрессорами.
Харассмент неизбежен
Адвокат Московской коллегии адвокатов «Вердиктъ» Анастасия Тюняева говорит о том, что в России отсутствуют какие-то действенные механизмы, защищающие пострадавших от харассмента на работе. Проблема на самом деле глубже.
– Стереотипные гендерные установки, устоявшиеся в обществе, в отношении женщин только лишь правовыми нормами изменить сложно, – рассказала адвокат.- Они формировалась очень долго, у них есть своя история и культурный код. Девиантное поведение начальника связано непосредственно с личностью человека, а ведь она формировалась на протяжении всей его жизни. То есть – убеждения, ценности, пережитый опыт и психологические травмы, все, что наполняет его и заставляет поступать именно таким образом …
Принятие норм права, которые устанавливали бы ответственность за такое поведение, может нести какой-то сдерживающий фактор, но тут потребуется также и накопительный эффект. Такие нормы требуют самого скорейшего введения. Но саму работу надо проводить с помощью формирования новых взглядов.
Татьяна Сустина уверена, что решение проблемы гендерного неравенства в плане работы заключается в динамичном и грамотном развитии социального обеспечения.
– Надо увеличить число детских садов и яслей, – пояснила она. – Также нужно выстраивать в компаниях правильный менеджмент: необходимо проводить меморандумы о запрете харассмента и всяких форм сексуализированного поведения в организациях. А вообще решение проблемы гендерного неравенства обязано начинаться с того, как конкретный человек ведет себя со своими близкими внутри семьи.
Ранее о пагубном влиянии пандемии высказывался нейроэндокринолог Роберт Сапольски. В своей новой книге он разъяснил природу насилия и объяснил, как ковид усугубил неравенство во всем мире.
