Медики и немедики: почему пандемия коронавируса заставляет врачей «прятаться» от родственников пациентов

80-летнюю пенсионерку из Москвы Светлану Ивановну М. госпитализировали 19 апреля во временный ковидный госпиталь «Москва», расположенный на Каширском шоссе. Родственники заявили, что ее состояние более-менее стабильное, по результаты компьютерной томографии (КТ) показали поражение легких — 10%. Однако поскольку одним из факторов риска тяжелого течения коронавируса является возраст, в семье от госпитализации не стали отказываться.

Ирина, внучка Светланы Ивановны, рассказала, что они хотели выбрать нормальную больницу для бабушки, так как из «сарафанного радио» и рассказов друзей слышали, что во временных госпиталях людям старшего возраста приходится несладко, потому что условия буквально полевые. Бабушка позже жаловалась, что до туалета ходить далеко, так еще и очереди могут быть.

Несколькими днями раньше еще один родственник преклонного возраста из той же семьи попал в ковидный стационар «Вороново», который находится в Новой Москве. Когда его увозила скорая помощь, дочь положила ему в прозрачный пакет листочек бумаги с контактными телефонами родственников. В приемном отделении медсестра, которая оформляла пациента, по своей инициативе связалась с его дочерью — уточнила, какие лекарства принимает ее отец.

«Мы ждали, что и по поводу нашей бабушки свяжутся с семьей. Но никто не позвонил»,

рассказала Ирина.

Она отметила, что решила сама найти контакты, через call-центр этого госпиталя оставила заявку, что хочет пообщаться с лечащим врачом. Перезвонил заведующий отделением. Она сообщила ему, что у бабушки повышен сахар в крови, хотя диабет не диагностирован, есть гипертония и недавно она перенесла операцию по поводу катаракты. То есть организм у нее ослаблен.

«Мне ответили: “Не переживайте, мы следим за такими пациентами”»,

вспомнила женщина.

Родственники сначала не переживали. Однако по телефону Светлана Ивановна жаловалась, что ей становится хуже, нарастала слабость, а речь становилась заторможенной. Медики все успокаивали, что ситуация под контролем, анализы с положительной динамикой, а 7 мая родственникам сообщили, что Светлану Ивановну перевели в больницу им. Юдина, к которой относится временный госпиталь.

«На следующий день в семь утра моей маме позвонил похоронный агент»,

вспомнила женщина.

По ее словам, после этого она связалась с моргом больницы. Сотрудники морга заявили, что такой человек к ним не поступал, так как сведений о смерти у них нет. Тогда она позвонила в справочную больницы Юдина. Там долго искали информацию, а через 15 минут сказали: «Звоните в ОРИТ [отделение реанимации и интенсивной терапии]». Там телефон взяла врач-реаниматолог. Она рассказала, что произошло. Бабушка скончалась в 4 утра. Врач отметила, что пыталась связаться с мамой Ирины, но она не брала трубку.

«Это ложь. В то утро других входящих звонков на мобильном телефоне у мамы не было»,

возмутилась женщина.

Почти аналогичная история приключилась в Петербурге с 88-летней мамой Дарьи С. В мае этого года она заразилась коронавирусом, скорая помощь увезла ее в Александровскую больницу. При этом ехать она не хотела. Но Дарья уговорила ее и обнадежила, что там врачи и лекарства, что ее вылечат. Мама женщины добралась до больницы своим ходом, в сознании.

«Мы даже не поговорили на прощание ни о чем, я была уверена, что она будет по телефону на связи, и я смогу помочь ей»,

рассказала Дарья.

Однако телефон матери не отвечал. В справочной, куда женщина смогла дозвониться, сказали лишь температуру пациентки. Позже она узнала, что мать в реанимации. Спасти ее так и не смогли.

«Даже представить страшно, что переживала мамочка в эти последние дни. Наверное, просила позвонить мне, хотела что-то сказать, а ей не дали. До сих пор не могу поверить, что случилось самое страшное, невозможное»,

говорит Дарья.

Сообщения на профильных медицинских форумах о поисках врачей появлялись и до пандемии. Однако теперь ситуация стала тяжелее. Врач-онколог, руководитель фонда медицинских решений «Не напрасно» Илья Фоминцев на своей странице в Facebook написал, что ему постоянно приходится искать знакомых в больницах, чтобы родственники могли узнать хотя бы что-то.

По его словам, за такой специфической помощью каждый день обращаются несколько человек из разных регионов страны. В итоге Фоминцев совершил, по его собственному выражению, «смертельный трюк»: он опубликовал в открытом доступе личный номер телефона.

Посты широко разошлись по соцсетям и практически раскололи аудиторию на две группы — медики и немедики. Многие коллеги-врачи обвиняли Фоминцева в хайпе и говорили, что в современных реалиях, да еще и в пандемию коронавируса, когда в государственных больницах наблюдается дефицит кадров, невозможно отвлекаться еще и на то, чтобы отвечать на звонки родственников. Некоторые также выдвигали аргумент, что мало ли кто звонит, расскажешь что-нибудь, а потом на тебя заведут уголовное дело о разглашении врачебной тайны.

Немедики при этом вспоминали личный опыт взаимодействия с системой здравоохранения, часто негативный. Считается, что самые продвинутые медучреждения находятся в столичных регионах. Однако по части установления адекватных коммуникаций с больными провинциальные больницы считают более человечными. Несмотря на то, что в крупных городах справочные телефоны есть почти во всех клиниках, часто они работали только формально. К тому же дозвониться по ним очень тяжело.

Ранее врач-терапевт Людмила Лапа заявила, что среди зараженных коронавирусом выросло число людей, которые жалуются на головную боль и прочие неврологические расстройства. При этом специалист не заметила увеличения частоты симптомов со стороны желудочно-кишечного тракта.