Skip to main content
26 апреля, 2024
$ 92.13
98.71

О том, как провел 10 дней на ИВЛ, рассказал житель Лондона

23 апреля, 2020, 10:54
Молодой человек ощутил все «прелести» аппарата еще до пандемии коронавируса.
Многие врачи утверждают, что аппарат искусственной вентиляции легких может спасти пациенту жизнь, а может и вовсе убить его. Устройство сложное и требует особой подготовки медика. 36-летний Марк, проживающий в Лондоне, рассказал изданию РИА Новости о своем опыте, связанным с ИВЛ.

Молодой человек несколько лет назад попал в больницу с тяжелым бронхитом и острым аппендицитом. После операции выяснилось, что Марк не может самостоятельно дышать и нуждается в подключении к аппарату ИВЛ.

Сперва Марку надели специальную кислородную маску, однако спустя несколько дней его состояние ухудшилось, и врачи были вынуждены отправить его в реанимационное отделение.

Молодой человек рассказал, что самые первые дни в реанимации помнит довольно смутно. Тогда он все еще был под действием наркоза и ощущал общую слабость и повышенную температуру из-за бронхита.

«Во второй половине дня стало невозможно дышать, я нажал кнопку вызова медперсонала, пульт для этого есть у каждого, кто находится в палате интенсивной терапии. На мое состояние отреагировали и приборы, к которым я был подключен – раздались громкие сигналы. Последнее, что помню – у моей кровати моментально возникли врачи и медсестры, хотя еще мгновение назад никого рядом не было», – вспоминает Марк.


Отметим, что до подключения к ИВЛ на пациента надели кислородную маску СРАР. Она, как правило, является промежуточным звеном между аппаратом искусственной вентиляции. Через специальную трубку больному подается кислород. Однако даже с ней дышать Марку было сложно.
В таких случаях после СРАР в горло больного вставляют кислородную трубку, которая питает легкие. Кормят пациента также через трубку, но она идет через нос. Питанием в данном случае являются смеси, напоминающие по консистенции йогурт.

Марк отметил, что сама кислородная трубка создает определенный дискомфорт. С ней сложно переворачиваться на бок, вставать или садится. Однако, как справедливо заметил собеседник агентства, на тот момент для него было важно вернуть способность дышать. Поэтому он позволял врачам делать все возможное для этого и не жаловался на неудобства.

Самого момента подключения к аппарату ИВЛ Марк не помнит, так как в этом случае врачи помещают пациента под общий наркоз. Выводят из него, только если это позволяют показатели. В результате, человек просыпается уже с трубкой ИВЛ во рту.

«Все постоянно в движении. Медсестры постоянно у чьей-то кровати. Врачи появляются реже – или по необходимости – когда принимают пациентов в реанимацию, при изменении состояний – или при обходах. Но они всегда рядом, это заметно. На посту в центре палаты сидят дежурные медсестры, которые визуально оценивают состояние больных и смотрят, не просят ли они чего. В моем случае не было случаев, когда я, подняв руку, долго ждал бы медсестру», – рассказывает Марк.


Тем не менее, аппарат не помогал вернуть пациенту способность дышать самостоятельно. Не смотря на то, что показатели говорили об обратном, без трубки ИВЛ Марк дышать не смог. Тогда медикам пришлось повторно подключать его к устройству.

Именно второе интубирование принесло Марку особый дискомфорт. Горло болело, ощущалось раздражение в носу. Врачи беспрерывно брали все возможные анализы, пытаясь найти причину, по которой пациент не может дышать.

Наконец, Марка все же выписали на 13-й день пребывания в реанимации. От ИВЛ его отключили уже на 10-й день.

«Около шести утра вместе с обходом пришел какой-то пожилой врач, мне сказали, что это профессор. Он послушал мою историю от дежурного врача и сказал: ‘Вынимайте’ В девять утра меня сняли с ИВЛ, и я вдруг смог дышать сам. Уже на следующий день ко мне пришли две медсестры, специально направленные, чтобы учить меня ходить. После нескольких дней без движения в кровати ходить пришлось учиться постепенно», – заключил Марк.


";