Запад дал России шанс разбогатеть

Агентство Bloomberg, которое в последнее время напрямую скупает закрытые данные у аналитических агентств и является почти монополистом на арене энергетической информации, на днях порадовало своих читателей. Журналисты заявили, что введенный ЕС запрет на импорт российского угля энергетических марок «фактически обрушил» данный сегмент экономики.

Даже привели конкретные цифры, а именно — доля российского черного топлива на европейских биржах с марта месяца сжалась с 30% до 10-15%.

В марте, то есть буквально через несколько недель после начала специальной военной операции, у Еврокомиссии (ЕК) появилась инициатива, которая заключалась в том, чтобы ввести эмбарго на импорт угля из РФ. Рассмотрение шло медленно, якорные потребители, такие как ФРГ, тормозили процесс. Однако на этом фоне особым рвением отличилась Польша, которая уже в апреле запретила закупки угля у России, хотя доля импорта составляла почти четверть от всего потребления. ЕК после затяжных обсуждений отложила окончательное решение на 10 августа.

В указанную дату мораторий все же был введен, что, впрочем, все равно не перекрыло поток поставок, а, образно говоря, лишь превратило реку в крупный ручей. Главным саботажником, как и прежде, была Германия, где идет лихорадочное накопление энергоресурсов перед надвигающейся зимой.

Однако радость западных партнеров была недолгой. Bloomberg пишет, что российские угольщики не ждали милости от европейских чиновников, а занимались поиском новых рынков сбыта, и они нашли их.

Такие пертурбации стали причиной того, что на европейский рынок хлынул уголь из Австралии, но привело это к неожиданным последствиям. Так, стоимость тонны угля в конце августа составляет почти 500 долларов за тонну, что в 10 раз больше, чем было годом ранее.

Ирония происходящего даже не в самой рекордной стоимости, а в том, что буквально несколько лет назад Европа массово уничтожала собственный углепром, мотивируя это заботой об экологии и нерентабельностью добычи.

Теперь европейцы, в частности немцы, которые тоже погнались за модной повесткой декарбонизации, по космическим ценам закупают миллионы тонн австралийского угля.

Обязательства по запрету импорта российского угля на себя приняли 27 стран Евросоюза. Это привело к тому, что объемы поставок упали с 51,6 до 22 млн тонн. При этом западные СМИ говорят, что российские горняки значительную часть убытков автоматически компенсировали взлетевшими ценами на уголь. А еще все освободившиеся объемы выкупили страны Азии, среди которых особую активность проявили Китай и Индия.

Дели в принципе самым первым понял широту открывающихся возможностей и, кроме прочего, уже пару месяцев закупает рекордные объемы нефти у России. Индийские трейдеры, ничуть не смущаясь, тут же перепродают ее в Европу и Великобританию, но, конечно же, уже заложив свой интерес.

С углем ситуация схожая. Каждый из восточных импортеров, в принципе, может самостоятельно поглотить весь объем российского угольного экспорта. В 2021 году российские горняки выдали на-гора рекордные 440 млн тонн, из которых 227 млн отправились за границу. При этом Индия каждый год потребляет 1 млрд, а КНР — 1,4 млрд тонн твердого топлива, и речь тут идет лишь об энергетических марках, без учета металлургического кокса.

Пекин и Дели после начала специальной военной операции России на Украине и введения санкций среагировали молниеносно. Объем поставок российского угля в Китай по итогам апреля показал двукратный рост: в страну ушло 4,4 млн тонн при 2 млн в марте.

При этом в июне Китай закупил 6,1 млн тонн угля, а июль завершился на отметке 7,4 млн тонн – рекорд последней пятилетки.

Индия тоже не отставала. К концу июля рост закупок увеличился на 79%, что в абсолютных цифрах составило 1,3 млн тонн энергетического угля в месяц. Импорт коксующегося угля тоже вырос на две трети: лишь за июль индийские металлурги закупили почти 300 тысяч тонн жизненно важного топлива. В целом, по оценкам западных экспертов, до конца этого года объем российско-индийской угольной торговли может достичь 15 млрд долларов, а это пятикратный рост.

Правда, у медали две стороны. Эмбарго вынудило российские угольные компании аврально разворачивать на восток свои цепочки кооперации. В результате стало понятно, что имеющаяся транспортная инфраструктура не может пропустить через себя такое количество грузов. Даже до начала военной спецоперации каждый календарный год заканчивался яростной пикировкой между угольщиками и РЖД. Первые требовали квоты и льготы на провоз, а железнодорожники резонно парировали недостатком вагонного парка и недостаточной пропускной способностью БАМа и Транссиба.

Нынешний рост экспорта обеспечивается перевалкой угля в портах с последующей отправкой его в Азию по воде. Проблема заключается в том, что большинство месторождений расположено в глубине материка и к портам вагоны едут сотни, а иногда и тысячи километров.

Принудительный разрыв торговых отношений с ЕС поднял на поверхность застарелую проблему слабой транспортной освоенности восточных территорий России, когда товарные составы с трудом проходили через «бутылочные горлышки» сортировочных станций, а вагоны с углем из Центральной и Восточной Сибири делают огромные круги, чтобы добраться до портов на Балтике или на побережье северных морей.

Эту проблему можно и нужно решать, но потребуется время. Проложить даже 100 км железнодорожных путей в условиях Приполярного Урала и вечной мерзлоты — это настоящий подвиг. Работа по расшивке БАМа, в том числе силами ВС РФ, уже ведется, но результаты можно будет почувствовать только годы спустя. Стальные магистрали от большинства угольных месторождений сейчас упираются в местные станции, а построить прямые выходы к морю позволить себе могут лишь титаны рынка вроде Эльгинского месторождения.

Радует, что проблема действительно ясна и ее решают. Хочется верить, что однажды слоган о том, что наша страна живет дорогами, станет не просто красивой фразой, а реальностью.

Ранее президент Украины Владимир Зеленский во время своего обращения к гражданам заговорил о приближающейся зиме. По словам главы государства, она станет самой сложной в истории Незалежной. Причина в высоких ценах на газ.