19-ю книга Киссинджера называется «Лидерство: шесть уроков по мировой стратегии» – «Leadership: Six Studies in World Strategy».
По словам Секор, это такой анализ мышления и исторических достижений огромного пантеона лидеров, которые пришли к власти после Второй мировой войны, – Шарля де Голля, Конрада Аденауэра, Ричарда Никсона, Ли Куана Ю и Маргарет Тэтчер и Анвара Садата,
Секор побеседовала с ним в офисе на Манхеттене.
– Он рассказал мне, что в 1950-х годах, до своего прихода в политику, он хотел написать книгу о том, как заключали мир и начинали войны в XIX веке, – пояснила автор. – В результате треть той книги была посвящена Бисмарку и должна была увенчаться началом Первой мировой войны. Так что вот эта книга – продолжение. То есть – не просто его размышления о современности.
Как сообщил экс-госсекретарь и советник по вопросам нацбезопасности, все 6 исторических деятелей, которые изображены в книге «Лидерство», появились под влиянием того, что он называет «второй тридцатилетней войной».
То есть, тем периодом времени с 1914 по 1945 год.
Так, с точки зрения Киссинджера, есть два архетипа лидерских качеств – это дальновидный прагматизм госдеятеля и прогностическая смелость пророка.
– Когда я спросила его, кто из тех, кто сейчас у власти, обладает этим же набором качеств, он никого не назвал, – поясняет обозреватель. – Он сделал оговорку, что, хотя в де Голле и было подобное осознание себя, как и в случае с Никсоном и Садатом и даже с Аденауэром, на ранних этапах в них ничего подобного не было. С другой стороны, изначально ни один из них не был талантливым тактиком. Им всем приходилось заниматься освоением искусства тактики. Он все же добавил, что, когда они вступали в должность, они обладали ощущение цели.
В беседах с Киссинджером постоянно звучит это слово – «цель». Он уверен, что это – самая характерная черта пророка.
Но кроме слова «цель» можно услышать и услышать также слово «равновесие», являющееся главной заботой госдеятеля.
«Уверен, что равновесие состоит из двух компонентов – любил повторять он. – Определенный баланс с признанием легитимности часто противоположных ценностей. Если вы убеждены, что итоговый результат всех ваших усилий сводиться к насаждению собственных ценностей, вот тогда – по моему мнению – равновесие невозможно. Есть первый уровень. И это – абсолютное равновесие.
Второй уровень «по Киссинджеру» равновесие в поведении. Иными словами -соблюдение ограничений в применении ваших сил и средств, а также в степени влияния для достижения абсолютного равновесия.
Чтобы добиться и того, и другого, как раз и нужно истинное мастерство.
Можно не часто увидеть, как тот или другой государственный деятель сознательно старается сознательно этого добиться. Ведь существует огромное количество возможностей для того, чтобы расширить влияние и власть, не спровоцировав катастрофу.
– И все же, несмотря на то, что равновесие крайне важно, становится самоцелью оно не должно, – рассказал он. – Ведь бывают ситуации, когда любое существование просто невозможно. С тем же Гитлером, к примеру. Как с ним обсуждать равновесие? Несмотря на то, что я питаю определенную симпатию к Чемберлену, который понимал, что ему нужно было выиграть чуть-чуть времени перед столкновением, которое было просто неизбежным.
В «Лидерстве» присутствует намек на то, что Киссинджер надеется – современные американские госдеятели смогут принять все уроки собственных предшественников.
– Считаю, что в настоящее время у нас огромные проблемы с определением направления, в котором мы движемся, – пояснил Киссинджер. – Мы очень сильно поддаемся всем эмоциям текущего момента. Американце же противятся тому, чтобы как-то отделить идею дипломатии от самой идеи личных взаимоотношений с соперником. Они, как правило воспринимают переговоры в каком-то миссионерском, но не в психологическом ключе и стремятся переделать или же потом осудить собеседников, взамен того, чтобы просто войти в ход их мыслей.
Киссинджер подчеркнул, что сегодня мир пребывает на грани опасной утраты равновесия:
– Мы теряем это равновесие, мы вот-вот начнем войну с Россией и Китаем из-за проблем, которые сами и создали, пусть и частично, – уточнил он. – При этом мы не имеем никого представления о том, чем вообще это закончится, к чему приведет. Могут ли США как-то управляться двумя этими противниками? Или выстроить с ними отношения, которые удалось выстроить в годы администрации Никсона?
Простого рецепта Киссинджер предложить не смог:
– Сейчас разобщить их и настроить друг против друга не получится, – пояснил он. – Все, что мы можем сейчас сделать, – не нагнетать напряженность и синтезировать варианты. А для этого нужна какая-то основополагающая цель.
По поводу Тайваня Киссинджер беспокоится, что США и Китай будут двигаться к кризису. Он призывает Вашингтон быть тверже:
– Та политика, которая велась обеими сторонами, позволила Тайваню стать автономным демократическим образованием и сохранить мир между Китаем и США в течение 50 лет, – пояснил Киссинджер. – Поэтому нужно быть максимально осторожными в выборе мер, способных поколебать базовую структуру.
Ранее он вызвал на себя массу критики, сообщив, что украинский кризис стал следствием безграмотной и неосторожной политики Штатов и НАТО. Экс-госсекретарь никакого иного выхода, кроме того, чтобы серьезно отнестись к беспокойству Владимира Путина относительно безопасности России. При этом они считает, что НАТО очень погорячились, пообещав Украине, что в итоге она станет членом альянса.
– Я считал, что Польша – как и все традиционные западные страны, как части западной истории – логичные члены НАТО, – рассказал он. – Но Украина – это скопление территорий, принадлежавших в прошлом России. Русские считают их своими. Ну и что, что некоторые украинцы так не считают. Если бы Украина превратилась стала буфером между Россией и Западом, это могло бы способствовать сохранению стабильности. Ранее я выступал в поддержку полной независимости Украины, но был уверен, что самая лучшая роль для нее – статус, как у Финляндии.
И все же, по словам Киссинджера, жребий сейчас уже брошен. После всего того, что уже произошло в Украине, он считает следующее:
– Неважно – официально или нет, но к Украине нужно относиться как к члену НАТО, – заключил он. – Надо заключить с Россий компромиссное соглашение, согласно которому она вернет все захваченные ею территории – включая Крым и Донбасс.
При этом, на вопрос о том, чем же такое соглашение будет отличаться от договора, который так и не помог стабилизировать конфликт еще 8 лет назад, Киссинджер ответить не смог.
В заключение журналистка приходит к выводу, что Киссинджер не склонен к самокритике.
На вопрос о том, есть ли у него сожаления по поводу того, что было сделано им во время работы, он ответил, что, с «манипулятивной точки зрения», ему надо было бы «отрепетировать какой-то хороший ответ на подобный вопрос»:
– Мне задают его постоянно, – рассказал он. – Но я не мучаю себя мыслями по поводу того, в каких именно вопросах мы могли бы повести себя иначе.
