В Европе и в США сейчас конкурируют между собой две линии омикрона — ВА.1 и ВА.2. На вопрос журналистов о том, чем они отличаются друг от друга, Баранова ответила, что ВА.2 выявили уже почти во всех странах мира. При этом «омикрон» ВА.1 новый вариант пока что не вытеснил, но заразиться им уже можно. Он есть и в России. По сообщению Роспотребнадзора, его обнаружили в 44-х регионах страны.
По последним данным, линия ВА.2 на 30-50% заразнее, чем ВА.1. А вот течение у болезни аналогичное. С точки зрения лабораторной диагностики разница заключается лишь в том, что по ПЦР-тесту ВА.2 не получится отличить от уже почти позабытого «дельта»-варианта, а BA.1 — можно. Поэтому BA.2 и окрестили «стелсом».
Главный минус появления данной линии «омикрона» заключается в том, что обновление вакцин от коронавируса было сделано именно под ВА.1. В случае с ВА.2 они могут оказаться менее эффективными. Линии «омикрон»-штаммов отличаются друг от друга 20 мутациями — а это достаточно много. То есть появление второй линии уменьшает возможности для обновленных вакцин победить пандемию.
Баранова принесла еще одну плохую новость: в ЮАР ВА.2 тоже начал подниматься. Там прошла первая волна ВА.1. Когда он схлынул, все порадовались — думали, что наступило затишье. Но как оказалось, ВА.2, несмотря на огромное количество свежепереболевших, может успешно распространяться.
Теоретически люди могут болеть по кругу. Если так произойдет, то появляется вопрос: можно ли гарантировать какой-то минимальный промежуток между болезнями? Все промежутки измеряются в среднем по популяции, а это как средняя температура в больнице. Однако уже сейчас есть такие люди, которые болели «дельта»-вариантом или другим штаммом, а через месяц после отрицательного ПЦР заразились «омикроном», пояснила Баранова.
Она добавила, что в среднем по популяции иммунитет защищает, какое-то время на передышку после болезни у людей есть. Проще говоря, вероятность заразиться «омикрон»-вариантом в течение одного месяца после «дельты», например, составляет 2%. В течение двух месяцев — уже 5%. И так далее. При этом в какую группу процентов попадет конкретный человек — сказать невозможно.
Получается, что заразиться на следующий день после выздоровления в теории можно, но шанс тут небольшой. А чем больше времени проходит после перенесенного заболевания, тем выше вероятность реинфекции, отметила Баранова.
Она добавила, что антитела — это очень «конкретные ребята». Каждый клон антител связывает определенное место на поверхности S-белка «ковида» (шипа). У линий «омикрон»-штамма S-белки отличаются друг от друга, например, как «Жигули» от «Волги». Но все же — обе эти машины легковые, с грузовиком их не перепутаешь. Можно представить, что в случае, допустим, «дельты» на S-белке есть 25 мест, где могут зацепиться антитела. У одного человека они зацепились за 3 одних участка, у другого — за 5 других. Если у «омикрон»-варианта конкретное место зацепа испорчено мутацией, то этим антителам больше зацепиться не за что. Из трех клонов антител два станут нерабочими, но третий все равно останется. А у другого человека — 3 из 5 окажутся испорчены, а еще 2 остались. Пять работали на «дельту», а на «омикрон» из них — лишь два.
Если вы сделали прививку, но никогда не болели, а после переболели «омикрон»-штаммом, то ваши специфические антитела, которые раньше были против стандартного вируса, сильно поднимаются. В этом случае «омикрон» выступает своеобразным бустером, пояснила Баранова.
Она отметила, что если вы получили иммунитет не вакцинный, а натуральный, потому что переболели «дельтой», «альфой» или уханьским вариантом коронавируса, то после «омикрона» у вас антитела тоже поднимутся, но, правда, не так сильно. То есть «омикрон»-вариант неплохо усиливает вакцинную защиту и не так хорошо повышает натуральный иммунитет.
Некоторые ученые не исключают, что омикрон ВА.2 чаще заражает уже переболевших, особенно штаммом ВА.1. Правда, Баранова этого пока не видит. Она считает, что у есть люди с более слабым и более сильным иммунитетом. Вероятно, переболевшие ВА.1 с самого начала были более подвержены коронавирусу.
Тяжесть заболевания зависит от того, сколько вирусных частиц человек поймает при инфицировании. При этом, если члены семьи болеют в одно время, но с разной интенсивностью, то они вряд ли «подпитывают» друг друга вирусами. К тому же во время заболевания формируется иммунитет, который помогает вытеснять как внутренние и вирусы, так и избавляться от внешних.
В последнее время дети стали гораздо чаще заражаться коронавирусом. По словам Барановой, это связано с тем, что «омикрон»-штамм научился заходить в клетки напрямую, без того, чтобы задействовать клеточную протеазу TMPRSS2. Этой протеазы много в организме у взрослых, а у детей, напротив, мало. Поэтому раньше они были более защищенными: COVID-19 требовалась протеаза, чтобы попасть в клетки. Для него дети были сложной добычей. «Омикрон» научился справляться сам, без участия TMPRSS2. Поэтому для данного варианта дети так же привлекательны, как и взрослые. А поскольку большинство детей не привиты, то теперь представляют для «ковида» легкую добычу.
К ограничениям, которые власти вводят из-за пандемии коронавируса, Баранова относится сдержанно. По его словам, это вынужденная мера. Люди устали, поэтому локдауны уже начали постепенно отменять. Что касается QR-кодов, то они никогда не были направлены на снижение передачи вируса. Это было средство давления на непривитых, чтобы они все пошли и вакцинировались.
Китайские ученые обнаружили в ЮАР новую разновидность коронавируса — NeoCoV. Практически во всех государствах регулярно проводятся эпидемиологические обзоры, причем не только у людей, но и у животных. Этим занимаются биологи. Летучих мышей в мире много, примерно 1,2-1,5 тысячи видов. У них так устроен организм, что они являются носителями большого количества разнообразия вирусов, при этом им они почти не вредят, и далеко не все из мышиных вирусов изучены. Многие вирусы будут пострашнее нашего коронавируса. Биологи давно изучают летучих мышей из-за этого. Однако раньше, когда специалисты открывали какой-то новый вирус у летучих мышей, то писали обычную статью. Такого ажиотажа, как сейчас, после появления «ковида», это не вызывало.
NeoCoV принадлежит к тому же семейству, что SARS-CoV-2 и MERS-CoV (вирус, который спровоцировал вспышку ближневосточного респираторного синдрома) и, скорее всего, может взаимодействовать с рецепторами человека. Баранова не считает, что NeoCoV представляет какую-то дополнительную опасность, которой раньше не было.
Сейчас в первую очередь нужно следить за тем, как себя ведет в природных очагах SARS-CoV-2, какие популяции животных содержат этот вирус, как он у них мутирует и стоит ли ждать в будущем каких-то неприятных сюрпризов. К примеру, «омикрон» уже научился заражать грызунов. В Северной Америке SARS-CoV-2 выявили у оленей. На данный момент формируются природные изоляты вирусов, резюмировала Баранова.
Ранее врач-инфекционист Андрей Поздняков предупредил россиян о нетипичных симптомах «омикрона». Такие признаки чаще проявляются вместе с другими симптомами ОРВИ.
